Stern 18

Весть Тирону

Образ Феодора Тирона в творчестве Н.К. Рериха, православии и русской духовной традиции

В 30-40-е годы ХХ века Николай Константинович Рерих создал немало картин, так или иначе связанных с драматическими событиями, которые происходили в мире, Европе, России. Среди них – картина «Весть Тирону»[1], написанная в начале 1940 года, который Рерихи называли «со-роковым». В череде русских богатырей, библейских мотивов, воспоминаний об исторических событиях, возникает картина, связанная с образом святого великомученика Феодора по прозванию Тирон, жившего и принявшего мученическую кончину во времена гонений на христианское учение в Римской империи (3-4 вв.).

Название картины – «Весть Тирону» - глубоко символично. Образ Вести, Вестника, Посланца Сил Высших проходит по всему творчеству Н.К. Рериха – от первой картины «Гонец», приобретенной П.В. Третьяковым для своей галереи, и до последней, оставшейся незавершенной - «Приказ Учителя».

На первый взгляд сюжет картины «Весть Тирону» мало связан с надвигающимися на Россию событиями. Тем не менее, в «со-роковом» году к образу этого святого Н.К. Рерих обратился уже во второй раз. Впервые это было сделано в столь же знаковом и трагическом для России 1917 году. Первый вариант картины, названный «Весть Феодору Тирону» [31], известен исследователям по репродукции, опубликованной в 1920 г. в английском художественном журнале «The Studio», серьезном искусствоведческом издании, основанном в 1893 г.

Второй вариант картины, «Весть Тирону», созданный в 1940 году, был привезен Святославом Николаевичем Рерихом в Советский Союз в составе коллекции из 288 картин своих (163) и своего отца (125). Это произошло в 1978 году. Картины предназначались для организации выставочного турне по стране. К сожалению, судьба её оказалась драматичной. После нескольких выставок в крупных городах СССР, в том числе и Алма-Ате, коллекция поступила на временное хранение в запасники Государственного музея искусства народов Востока (ГМВ). С.Н. Рерих помнил о ней и 19 марта 1990 года в документе «Архив и наследство Рериха для Советского Фонда Рерихов в Москве» (пункт 3) [2,с. 102-106] распорядился передать коллекцию Фонду, спустя несколько месяцев переименованному по его инициативе в Международный Центр Рерихов. ГМВ под разными предлогами откладывал передачу картин законному владельцу, а в 1993 году, сразу после ухода из жизни Святослава Николаевича, в нарушение всех музейных норм и правил присвоил коллекцию. Так картина «Весть Тирону» оказалась в запасниках ГМВ и её судьба вызывает серьезные опасения [3, с. 204-230].

Оба варианта картины очень схожи по композиции, близки по колориту. Тем не менее, есть и отличия. На обеих картинах изображена часть города, окруженного мощными стенами. Город расположен на возвышении среди невысоких пологих гор или холмов, покрытых свежевыпавшим снегом. Пейзаж освещен лучами восходящего солнца. В правой части картины башня с воротами, в варианте 1917 г. покрыта плохо различимыми росписями. В варианте 1940 г. – башня украшена надвратной иконой, в которой можно различить образ Богородицы с младенцем и двумя поклоняющимися им фигурами – сюжет, который часто встречается в русской иконописи [4].

В левой части картины мы видим человека в богатой одежде, вышедшего из дверей здания, украшенного фресками. Человек этот немолод, причем в варианте 1917 г. он выглядит совсем старым. На нем широкий кафтан, отороченный мехом и богатая шапка. Сутулость, длинная борода и шаркающая походка, которая во втором варианте угадывается по следам на свежем снегу, подчеркивает его возраст.

Человек остановился на верхней ступени невысокого крыльца, привлеченный лежащей на парапете стрелой с прикрепленным к ней свитком. На первом варианте стрела короткая, с мощным оперением и свиток по цвету напоминает пергамент. На втором – стрела длиннее, а свиток, прикрепленный к ней, красный. Такие стрелы с прикрепленным свитком мы видим на картинах «Весть Шамбалы» и  «Шамбале Даик». 

 

С подобной стрелой Рериху пришлось столкнуться в Центрально-Азиатской экспедиции, в 1928 году на пути из Нагчу (где экспедиция была задержана на несколько месяцев) в Дарджилинг, через область Великих Озер в Тибете. В книге «Сердце Азии» он так описывает этот случай:

«В Тенгри-Дзонге, который считается второю после Шигадзе крепостью, заведующий транспортом усмотрел на одном из наших яков странный предмет, обернутый в красный шелк. Мы исследовали эту находку - оказалось, что с нашим караваном идет стрела с навернутым на нее приказом о мобилизации местных войск для подавления восстания в Поюле, на востоке Тибета» [5, c. 61].

О том же Н.К. Рерих рссказывает по свежим впечатлениям о Тибете:

«В провинции К’ам восстание. Спешно объявлена мобилизация. Даже из Западного Тибета, из Тингри, мобилизуют двести пятьдесят человек. Далее, по деревням на Шекар приказ о мобилизации везли наши грузовые яки – здесь не спешат. Любопытно, что приказ был написан на красной материи, которой обернута черная стрела со сломанным наконечником» [6, c. 717].

Обращает внимание, что цвет ткани, на котором написано послание на картине «Весть Тирону» - красный, как и на стреле из К’ама. Этого же цвета послание на картине «Весть Шамбалы».

На картине изображен момент получения некоей вести, переданной с помощью стрелы. Из слов Н.К. Рериха в очерке «Народность», приведенном в эпиграфе, понятно, что это призыв к обороне Родины, адресованный Федору Тирону. Но Тирон – это юноша-воин, живший в Римской империи и принявший мученичество за веру во времена императора Максимина Галерия (правил с 305 по 311 гг.), а на картине мы видим пожилого знатного человека. Кто изображен на картине? И почему эта стрела – призыв к обороне, мобилизации - послана святому, жившему в далекие времена и в далекой стране? Какое отношение к России имеет Тирон? Чтобы понять это, познакомимся поближе с житием этого чтимого в Православии святого.

Святой великомученик Феодор Тирон в Православии

Житие Феодора Тирона подробно описано в канонической литературе. Он относится к высокочтимым святым христианства, его мощи хранились в Константинополе. Долгое время (до перенесения мощей Св. Марка) он был покровителем Венеции. Более того, его памяти посвящена суббота первой недели Великого поста, называемой неделей Торжества Православия. Это указывает на очень высокое положение Феодора Тирона в истории христианства. Достаточно сказать, что в Великий Пост поклоняются таким столпам веры, как Григорий Палама, Иоанн Лествечник, преподобная Мария Египетская.

Первое жизнеописание Тирона было составлено Филофеем Коккином (1300 – 1379 гг.), патриархом Константинопольским в 14 веке, т.е. спустя тысячу лет после кончины святого великомученика. На это жизнеописание опираются и все последующие. В «Житиях Святых», составленных Святителем Дмитрием Ростовским (1651 – 1709) [7], Феодору Тирону посвящен большой раздел – «Страдания Великомученика Святаго Феодора Тирона» [8, c. 307 - 316]. В нем рассказывается, что Феодор Тирон (по латыни – новобранец, новый воин) во времена гонений на христианство во всеуслышание отказался принести жертву языческим богам. Его пытались увещевать и оставили на свободе в надежде, что он одумается. Но Тирон не только продолжал проповедовать среди окружающих свою веру, но и поджег храм (капище) языческой богини Кибелы. За это был схвачен, заключен под стражу, подвергнут страшным мучениям и казнен.

Этот сюжет в основных чертах совпадает с житиями других мучеников периода гонения на христиан в Римской империи, которые сознательно шли на страшные мучения и казнь за свою веру. Таких мучеников насчитывается тысячи, множество из них удостоены подробного жизнеописания.

В «Житиях» приводятся и рассказ о посмертном чуде Тирона. Спустя почти пятьдесят лет после кончины Феодора, в период правления императора Юлиана Отступника, был издан тайный приказ перед праздником Пасхи осквернять идоложертвенной кровью все продукты на торжище, чтобы унизить христиан. Св. Феодор явился во сне константинопольскому епископу Евдоксию, рассказал об этом и посоветовал питаться всю великопостную неделю «коливом» (кутья) - блюдом из вареной пшеницы с мёдом, которое использовалось в ритуальных целях задолго до возникновения христианства. В благодарность за это предупреждение и совершается празднование на первой неделе Великого Поста.

Известно также чудо Феодора Тирона, не отраженное в его житии и произошедшее вскоре после его кончины. Он явился в доспехах некоему художнику и попросил написать свой образ. Этот образ не сохранился, но списки с него были отмечены многими чудесами. На них Тирон изображался в образе мученика, в хитоне и гиматии (распространенная в античном мире одежда). После 9-10 вв. в иконографии появился образ Тирона как воина средних лет, с темными короткими волосами, небольшой бородкой и в воинских доспехах [9].

Феодор Тирон очень часто изображается на русских иконах - как один, так и с другими святыми (например, со Св. Николаем Мирликийским), а также на иконах Богородицы. Все это указывает на особое почитание, которым он пользовался на Руси.

Но стоит отметить, что и в житие святого и на его иконах нет сведений о стреле или получении вести.

«Чудо Феодора Тирона о Змие»

Так называется еще один вид икон, связанных с Феодором Тироном. Он посвящен битве святого со Змием.

В иконописи иногда использовались сюжеты, которые отсутствовали в канонической житийной литературе, но имелись в апокрифах. Например, большая часть изображаемых на иконах эпизодов детства Иисуса известна нам из так называемого «Евангелия детства» («Сказание Фомы, израильского философа о детстве Христа»). Сведения о Марии, матери Христа, отраженные в иконографии и даже церковных праздниках, содержатся в апокрифах «Евангелие Иакова» («История Иакова о рождении Марии») и анонимном сочинении IV в. «Об успении Марии» [10, c. 306 - 319]. Такие апокрифы не считались боговдохновенными, но разрешались для чтения.

Но был еще один вид апокрифов - «отреченные» книги, внесенные духовенством в запретительные списки [11].Эти книги старались по возможности изъять, чтение их считалось грехом. Среди них было, по свидетельству исследователя Кузнецовой В.С., апокрифическое житие Тирона «Чудо бывшее Феодора Тирона, како выведе мать от змеа» [12, c. 24]. На его основе и была создана икона.

В апокрифе рассказывалось, как Феодор Тирон, вернувшись после тяжкой битвы домой, очень устал и поручил своего верного коня попечению матушки. Она повела коня к водопою, где её похитил чудовищный змей и унес за дальние моря в  пещеру со змеёнышами. Конь, вернувшись домой, рассказал об этом Феодору. Тот пустился в погоню и, добравшись до логова змея, победил его в схватке и освободил матушку, заточенную в пещере.

Этот сюжет лег в основу иконы Никифора Савина «Чудо святого великомученика Христова Федора Тирона» (Строгановская школа, начало 17 в., Русский музей, СПб, Россия), на которой изображено несколько связанных событий:

в центре – крылатое змееподобное чудовище похищает мать Феодора;
в правом верхнем углу – мать в пещере в окружении змеенышей, увенчанная короной;
в нижней части – Феодор, которого венчает короной ангел, сражается со змеем, поражая его мечом, затем выводит свою мать из пещеры;
в верхнем левом углу – царь с придворными наблюдают за битвой.

Сам факт существования икон, которые опираются на сюжет «отреченного» апокрифа весьма необычен. Непризнанный церковью подвиг святого жил в народном сознании.

Образ Тирона – змееборца присутствовал не только в иконописи, но и на оберегах-змеевиках. Эти обереги во множестве находят археологи при раскопках на территории России, Украины, Белоруссии.

На произведениях древнего искусства, по словам Н.К. Рериха «читаются иероглифы жизни, […] широко задуманной и отображенной в великих символах. Внимательный глаз всегда рассмотрит не обедняющие, но умножающие знаки, донесенные нам с истоков человечества» [13, c. 493].

Обереги – змеевики, происхождение которых теряется в глубине веков, и есть знаки древнего знания, бережно хранимые и почитаемые на Руси. Их особенности много могут рассказать о духовной жизни наших предков.

Круглые или прямоугольные (киотчатые) медальоны из серебра, бронзы, золота, реже из камня имели устойчивую композицию. На лицевой (обращенной вовне) стороне оберега изображались почитаемые святые-защитники. На внутренней, прилегающей к телу (её называют «дьявольской», но точнее было бы назвать сокровенной) изображалась антропоморфная змееобразная композиция в виде человека, окруженного змеями, или в виде головы Медузы Горгоны.

Церковь крайне неодобрительно относилась к змеевикам, но их почитание и распространение в народе было столь сильным, что некоторые монастыри даже занимались изготовлением этих оберегов.

Образ Тирона присутствовал на лицевой стороне змеевика, чаще всего в сочетании с Богородицей или Никитой Бесогоном.

Но существуют змеевики, на которых Феодор Тирон, поражающий змея копьем, изображался на внутренней, сокровенной стороне, рядом со змееобразной композицией. Иногда это изображение сопровождалось надписью, упоминающей мать святого.

Исследователи так объясняют этот факт:

«Распространение амулетов, на которых рядом со змеевидной композицией находится сцена борьбы Феодора со змеем, в ряде случаев сопровождается трансформацией представлений о значении основной композиции. Рядом со змеевидной композицией появляются надписи, которые следует читать как «мати Федора Тирона», указывающие на то, что человеческая голова в центре композиции стала пониматься как голова матери Феодора Тирона, томящейся в плену у дракона в змеином гнезде. […]Таким образом, змеевидная композиция сохраняет свою исконную связь с миром апокрифов и неортодоксальных полуязыческих верований» [11].

Важно отметить, что на внутренней стороне змеевиков не встречаются изображения других святых, даже змееборцев.

Исследователи указывают также, что обереги с Феодором Тироном особо почитались женщинами, были очень сокровенными и использовались как защита от болезней, а также в особых ритуалах и обрядах [14].

Почему же в христианстве образ Феодора Тирона оказался столь искаженным и даже умаленным по сравнению с его почитанием в народных верованиях и сказаниях? Возможно, ответ на этот вопрос содержится в статье Е.П. Блаватской "Корни ритуализма в церкви и масонстве". В этой статье, опубликованной в журнале "Люцифер" в 1889 г. она рассказывает о сложностях взаимодействия в первые века нашей эры древнего Сокровенного знания и нарождающейся новой религии:

«Это были столетия моральной реакции, переходный период, столь же тяжелый для мысли, как ночной кошмар, время борьбы. Таким образом, если создание новых идеалов привело к очевидному ниспровержению старых храмов и разрушению старых идолов, то в действительности оно завершилось воссозданием этих храмов из старых материалов и восстановлением тех же самых идолов под новыми именами. Это было всеобщее переустройство и реабилитация — но только на поверхностном уровне. [...} многие полу-иерофанты и даже высшие посвященные были вынуждены становиться ренегатами, чтобы иметь возможность сохранить тайны посвящения. Претекстатусу, проконсулу в Ахайе, приписывают замечание, сделанное в 4 веке нашей эры, что «лишить греков тайных мистерий, которые связывали вместе все человечество, равносильно лишению их жизни». Посвященные, вероятно, поняли намек, и волей-неволей играли последователей новой веры, становящейся всевластной и действующей соответственно. [...] Коротко говоря, новообращенный malgre lui [поневоле] смешивал две внешних мифологии, старую и новую, и отдавая массам эту смесь, оставлял сакральную истину для самого себя [30]».

Священные символы древних мистерий становились святыми новой религии. Возможно, именно такая участь постигла и Тирона. Ведь изображения Тирона-змееборца были распространены в Византийской империи вплоть до её гибели.

Битва со змием

Символ Змия или Дракона – один из самых многозначных в мировой культуре. Изображения змиев, имеющие сакральный, сокровенный смысл, встречаются на всех континентах. Мифы и легенды о мудрых или, напротив, коварных змиях и драконах присутствуют в духовной жизни всех народов Евразии, Африки, Южной и Северной Америки. Культурные герои получают от змиев сокровенные знания или вступают с ними в схватку.

В Учении Живой Этики Змий также упоминается и как знак высших духовных достижений, «Змий Огненный, поднимающийся над “чашей”» [15, п. 26], и как один из символов Хаоса [16, п. 46].

Е.И. Рерих писала:

«Все Элохимы и Учителя Света носили в древности наименование – Змий Мудрости. Лишь позднейшая эпоха невежества сделала этот мудрый символ синонимом всякого зла и коварства» [17, c. 382].

« […]Астральный Свет или Эфир древних язычников […] есть Дух-Материя. Исходя из чисто духовного плана, он уплотняется по мере своего нисхождения, пока не становится Майей, Змием обольстителем и искусителем на нашем плане»

- пишет Е.П. Блаватская в «Тайной Доктрине» [18, c. 120 - 121].

Единоборство со змием – один из этапов духовного пути героя. В Живой Этике об этом сказано:

«Урусвати знает, что Мыслители древности называли земную жизнь единоборством с хаосом. Одиноко отважный воин облекался в тяжкий доспех и устремлялся на поиски дракона хаоса. Воин мог знать, что дракон подстерегает его на всех путях, но изменчив облик дракона, находчиво должен был воин распознать его.[…]Спросят – "Почему воин должен был покинуть Надземную Крепость? Разве он не мог со стен разить врага; разве у него не было копья и стрел? Вокруг Твердыни, наверно, тоже гнездятся драконы?" – Но дело в том, что воин должен найти самых сокровенных чудищ. Они сокрыты в дальних ущельях. Чем труднее, тем светлее подвиг, тем победоноснее возвратится воин в Твердыню свою» [19, п. 803].

В христианстве несколько святых сражались со змием.

В Откровении Святого Иоанна Богослова (Апокалипсис), Архангел Михаил побеждает в небесной битве семиглавого и десятирогого дракона, преследующего «жену, облеченную в солнце» и рожденного ею младенца (Откр. 12, 1-17). Е.И. Рерих пишет об этом:

«Можно припомнить легенду о «Жене, Солнцем облаченной» в герметической литературе. Много параллелей можно привести, ибо каждый народ воздавал лучшее почитание Матери Мира» [20, c. 528].

В житии Георгия Победоносца рассказывается о посмертном чуде битвы Георгия со змием в окрестностях Бейрута в Палестине ради спасения царской дочери [21, c.290-293].

О них Е.П. Блаватская пишет:

«Самаэль или Сатана – Змий-Искуситель Книги Бытия и один из первоначальных Ангелов, которые восстали, – есть имя «Красного Дракона». […] Он сражен Михаилом и еще раз убит Св. Георгием, тоже являющимся Победителем Дракона» [22, c. 483].

Феодор Стратилат, еще один почитаемый святой воин-мученик, образ которого подчас сливается с Феодором Тироном, победил чудовище в образе змея, чтобы избавить свою родину от бедствий [8, 161 – 163].

Змий и победа над ним не только символ победы над стихийной материей, но и овладение своим Высшим Эго.

«[…]с точки зрения космологии, все Драконы и Змеи, пораженные своими «Победителями», по происхождению своему являются непокорными, буйными, беспорядочными началами в Хаосе, которые приведены в порядок Солнечными Богами или Творческими Силами» [22, c. 483 – 484].

Так Феодор Тирон на иконах и оберегах, изображающих битву со змием, становится в один ряд с такими высочайшими образами змееборцев как Архангел Михаил и Георгий Победоносец. Важная деталь – так же, как и Архангел Михаил, Тирон сражается с драконом-змеем для защиты женщины-матери, символа Великого Женского Начала.

Образы змееборцев в художественном творчестве Н.К. Рериха

В творчестве Н.К. Рериха Змий также предстает в двух ипостасях. На картинах «Нагарджуна – победитель Змия» и «Змий древний (Рождение Мистерий)» из серии «Знамена Востока» (1924-1925 гг.) он символ высших духовных достижений.

Но есть у Рериха целый цикл картин, где образ змия приобретает зловещие черты. Среди них картины «Град обреченный» (1914 г.) и «Град умерший» (1918 г.), на которых изображен некий город, окруженный по периметру гигантским змеем. Этот сюжет восходит, с одной стороны, к сну Е.И. Рерих [23, c. 62] о гигантском змее, поглотившем всё вокруг, с другой стороны - к древнескандинавским мифам о Ёрмунганде, мировом змее, окружившем мир людей Мидгард и побежденном молотом (символом Огня) бога Тора [24, c. 270 – 271].

Широко известны картины Н.К. Рериха, посвященные битве героев с Драконом-Змием: «Свет побеждает тьму» (1933 г.) [25] и пророческая «Победа (Змей-Горыныч)» (1942 г.).

Есть еще одна картина на эту тему - «Бой со змеем (эскиз занавеса)», созданная в 1912 году. Она менее известна, но очень важна для данного сюжета. На этой картине в стиле древнерусской живописи изображена битва героя с многоглавым чудищем. Картина наполнена символами: мировое древо, единорог, лев, вещие птицы и т.п. Также многажды повторен сокровенный солярный и огненный символ – крест в круге, который по свидетельству Е.П. Блаватской является вариантом свастики, символом Солнца [24, c. 270 – 275].

На переднем плане в стилизованной пещере – фигура сидящей женщины, увенчанной короной, как на иконе «Чудо Феодора о Змее». Эта женщина, ради спасения которой и происходит битва с многоглавым чудовищем, дает возможность предположить, что в эскизе Н.К. Рерих обращается именно к образу Феодора Тирона.

Духовные стихи о Феодоре Тироне

Духовные стихи, одно из проявлений «народного православия», возникали как синтез христианских и языческих мотивов, живших в народном сознании, а возможно, существовали в языческие времена и были переосмыслены с приходом новой религии.

Н.К. Рерих высоко ценил и хорошо знал этот вид народного русского творчества. Духовному стиху о Иосафе-Царевиче посвящен очерк «Зовы пустыни» [13, c. 65 – 68], два варианта картины «Голубиная книга» основаны на сюжете одноименного духовного стиха.

 

Значительная часть стихов хотя и были связаны с ветхо- и новозаветными сказаниями и житийной литературой, но нередко имели к ним опосредованное отношение. В их числе и духовный стих о Феодоре Тироне, созданный на стыке апокрифического и канонического жизнеописания. Знакомство с этим стихом открывает еще одну грань жизни святого, который в народном сознании был богатырем и героем, а не только страдальцем за веру Христову. Именно в этих стихах и рассказывается еще об одном подвиге Феодора Тирона, который предшествовал его битве со змием.

Н.К. Рерих, безусловно, знал стих о Св. Феодоре Тироне и его подвигах, который исследователи и собиратели фольклора в 19 веке записали в нескольких вариантах.

Тогда считалось, что его распространение ограничивается центральной частью России. Замечательный собиратель духовного народного творчества А.А. Коринфский (1868 – 1937) в своей книге «Народная Русь: Круглый год сказаний, поверий, обычаев и пословиц русского народа», вышедшей в 1901 г., подвел итог исследованиям этого стиха в 19 в.:

«Собирателями духовных народных стихов записаны шесть старинных сказаний о подвигах св. Феодора-Тирона. Все они служат дополнением одно другому. В одном из них этот — по прихоти песнопевца-народа — преобразившийся в богатыря — угодник Божий именуется “Тирянином”, другое зовёт его “Тирином”, третье — “Тыриновым”, в четвёртом он является “Хведором Тырянином” и т. д.» [26, c. 136 – 137].

В 20 веке собирание и исследование стихов о Феодоре Тироне было продолжено советскими фольклористами и выяснилось, что распространение этого стиха гораздо шире, чем считалось ранее.
Бахтина В.А. в своей работе «Духовный стих о Святом Феодоре Тироне (этнорегиональные трансформации)» пишет об ареале его бытования:

«… стали известны южно-русские казачьи стихи, а также эпические стихи, записанные на коми языке у коми старообрядцев в нескольких селах Усть-Куломского района. Дополнились варианты, относящиеся к центрально-русскому региону (неопубликованные стихи из архива П. Бессонова) и Поволжья (полноценный эпический стих из архива Нижегородского университета, о чем нам сообщила К.Е. Корепова)» [14].

В первой половине ХХ века были записаны варианты стиха, сохранившиеся у староверов-некрасовцев, которые возвращались из Турции в Советский Союз вплоть до 60-х годов. Причем отмечались «бытующие среди некрасовцев свидетельства о наделенности Федора Тыринина особыми знаниями и способностями» [14].

Стали известны и сибирские варианты, например, записанный в Семипалатинской области, на территории современного Казахстана [12].

Исследователи отмечают малую изученность этого стиха, и в то же время, значительную популярность его в русском народе. Г.П. Федотов (1886 – 1951), выдающийся мыслитель русского зарубежья, писатель и публицист, в своей книге «Стихи духовные. Русская народная вера по духовным стихам» пишет о том, что в народном сознании Феодор Тирон стоит наравне с великими святыми, выражавшими нравственный религиозный идеал - Егорием Храбрым (Георгий Победоносец) и Миколой Чудотворцем (Св. Николай Мирликийский) [27, c. 63].

Все варианты стиха о Феодоре Тироне отличаются друг от друга. В семипалатинской записи весть о нападении получает царь Константин («Костенькин Самойлович») во время пира. В нижегородской – эту весть во время молитвы в церкви получает сам Тирон, причем стрела его ранит в руку. В коми-зырянских старообрядческих записях святой называется «Педор Кирон» и во многих вариантах стиха он гибнет от ран, победив врага. Саму весть о грядущей битве царь мог получить с помощью струи огня или другим волшебным способом. Эти различия свидетельствуют о длительном самостоятельном существовании региональных версий произведения.

Среди многих вариантов есть тот, который более всего напоминает сюжет картины «Весть Тирону» [28]:

Во светлом во граде в Костянтинове
Жил царь Костянтин Сауйлович.
Отстоял у честной у всеночной у заутрени
На тот на праздничек Благовещенья.
Со восточныя было стороны,
От царя иудейского,
От его силы жидовския
Прилетела калена стрела:
Становилась калена стрела
Супротив красного крылечка,
У правой ноги у царския.
Царь Костянтин Сауйлович
Подымал он калену стрелу,
Прочитал ярлыки скорописные.
И возговорит таково слово:
«Господа вы бояры, гости богатые!
Люди почестные — христиане
православные!
Да кто у нас выберется
Супротив царя иудейского,
Супротив силы жидовския?»
Да никто не выбирается.
Старый прячется за малого,
А малого за старыми давно не видать.
Выходило его чадо милое,
Млад человек Федор Тиринов.
И возговорит таково слово:
«Государь ты мой, батюшко!
Царь Костянтин Сауйлович!

Дай ты мне свое великое бласловление,
Дай ты мне сбрую ратную
И востро копье булатное.
Дай добра коня неезжалого,
Седелечко новое несиживаное.
Я поеду супротив царя иудейского,
Супротив его силы жидовския». (…)

Так получает призыв к обороне Родины Феодор Тирон, «отрок малый».

Здесь мы, наконец, встречаем знакомую нам по картине Н.К. Рериха и упоминаниям в его произведениях каленую стрелу с «ярлыками скорописными», прилетевшую на крыльцо «со восточныя стороны». А Феодор Тирон здесь – не страдалец за веру и не могучий змееборец, а отрок, т.е. ребенок в возрасте от 7 до 15 лет, согласно словарю В. Даля.

Далее в стихе говорится:

Царь Костянтин Сауйлович
И возговорит таково слово:
«Ой ты еси, чадо милое!
Млад человек Федор Тирин!
Малым ты малешенек
И разумом тупешенек,
И от роду тебе двенадсять лет!
На боях ты не бывывал,
Кровавых ран не видывал,
На добре коне не сиживал,
Сбруей ратной не владывал!»

Таким образом, Феодор Тирон в этом духовном стихе не просто молод, он почти ребенок - двенадцати лет от роду. Этот возраст символичен. С одной стороны, подчеркивает юность и неопытность в битве. С другой – число 12 имеет глубокий смысл.

Одна из пяти основных геометрических фигур, двенадцатигранник, двенадцать подвигов Геракла, двенадцать апостолов, двенадцать Нидан или Причин Бытия в буддизме, двенадцать знаков Зодиака, двенадцать месяцев года – везде это число означает цельность, законченность, завершенность.

Царь Костянтин Сауйлович
Дает свое великое бласловление,
И дает сбрую ратную
И востро копье булатное,
И дает добра коня неезжалого,
И седелечко ново несиживано.
Млад человек Федор Тирин
Он поехал далече во чисты поля
Супротив царя иудейского,
Супротив силы его жидовския.
Он и бился, рубился двенадсять суточек,
Не пиваючи, не едаючи,
Со добра, коня не слезаючи (…)

Так описывается битва Феодора с иноземным войском, причем здесь мы вновь встречаем число 12 как количество дней продолжавшейся битвы (впрочем, в некоторых вариантах – 3 дня).

Дальнейшее описание этого сражения выдержано в былинном стиле – герой прибегает к помощи Матери-Сырой Земли:

«Расступися Мать-Сыра-Земля, на четыре стороны, прожирай кровь июдейскую, не давай нам потопнути во крови во жидовския!» Совершилось чудо: «по его (Федора) умолению, по святому упрощению, расступилась Мать-Сыра-Земля на четыре на стороны, прожрала кровь июдейскую»…

После этой битвы, вернувшись победителем в Константинополь (по другим вариантам стиха – в Иерусалим), Феодор оставляет верного коня на попечение своей матушки, и в это время её похищает змей. Дальнейшее нам уже известно.

Пробуждение богатырей

Не только стрела с предупреждением о битве и юный возраст героя помогают понять замысел картины. Важен и ещё один эпизод стиха.

Царь Константин, подняв прилетевшую стрелу, обращается к присутствующим:

«Господа вы бояры, гости богатые!
Люди почестные — христиане православные!
Да кто у нас выберется
Супротив царя иудейского,
Супротив силы жидовския?»
Да никто не выбирается.
Старый прячется за малого,
А малого за старыми давно не видать.

Не являлся ли этот сюжет отражением неких современных Н.К. Рериху событий? 

26 января 1935 года находясь в Пекине, Н.К. Рерих пишет в очерке «Звезды смерти» о связи солнечных пятен с возрастанием вероятности военных катаклизмов:

«Во многих странах по самым разнообразным причинам люди останавливают свое внимание на 1936 годе. Конечно, трудно сказать, будет ли этот год уже показателем в грубо-земном значении или же он заложит следствие ближайшего времени?» [13, c. 162].

25 мая 1939 г. он вновь возвращается к этому предвидению:

«Уже с 1936 года мир вступил в новую войну» [29, c. 201].

Вот лаконичный перечень событий тех лет, которые современные историки считают предвоенными:

2 октября 1935 г. – итальянское вторжение в Абиссинию (совр. Эфиопию).

1936 г. – ремилитаризация Германией Рейнской области, которая по Версальскому мирному договору 1919 года была объявлена демилитаризованной зоной, с целью затруднить Германии нападение на Францию. Решение об этом было принято А. Гитлером 3 января, осуществлено 7 марта. Фактически это означало выход из Версальского договора, заключенного по результатам Первой мировой войны.

1936 г. – визит Муссолини в Германию и создание оси Берлин-Рим.

7 июля 1937 г. – нападение Японии на Китай. Эту войну многие современные историки не желают признавать частью мировой войны, но, тем не менее, по итогам послевоенных решений Китай вошел в число стран-победительниц.

12 -13 марта 1938 г.– аншлюс (присоединение) Австрии к Германии.

29 сентября 1938 г. – Мюнхенский сговор и раздел Чехословакии. В расчленении Чехословакии участвовали все окружавшие её государства – не только Германия, но и Польша, Венгрия, Румыния.

1938 г. – начинаются консультации с Японией о присоединении её к союзу Германии и Италии. Окончательно эти переговоры оформляются в Тройственный пакт в 1940 г.

7 апреля 1939 г. – итальянское вторжение в Албанию.

Все эти события казались жителям Европы разрозненными, малозначительными, не связанными в единую стратегию. Уступки агрессивным действиям воспринимались общественным мнением как миротворчество. Вторая мировая война начиналась не с массовых битв, а с мелких инцидентов и крупных предательств. И всё это сопровождалось «демонизацией» любых мирных инициатив Советского Союза, который всеми силами старался создать в Европе систему коллективной безопасности.

В результате, постепенно были «сданы» явному агрессору Рейнская область, Судеты, Чехословакия, Австрия, Абиссиния, и наконец, Польша в результате «странной войны» 1939 года. Действия европейских держав, которые вместе были гораздо сильнее Германии, а армия Франции вообще считалась самой сильной на континенте, были очень похожи на то, что описывалось в стихе о Феодоре Тироне - «старый прячется за малого, а малого за старыми давно не видать».

В это время Н.К. Рерих стремился привлечь внимание международной общественности к проблемам охраны культурных ценностей и идеям Пакта Рериха. Ведь, по его словам «борьба за сохранение Культурных ценностей это борьба против нарушения мирных условий» [13, c. 473].

Поэтому Рерих не мог не следить за политической ситуацией в мире, и особенно в Европе, где стремительно нарастала опасность нового военного конфликта. В очерках этого периода есть немало оценок происходящих в Европе политических событий:

«Страшные дела творятся в мире. Самые истребительные войны уже не называются войнами; непоправимые разрушения называются "переменою политики" […] Но неужели же огромное большинство любопытствующих и злорадствующих, этот гнусный терциус гауденс (третий радующийся (лат.)- прим.), не может понять, что они-то и способствуют всевозможным вандализмам. Попустительство есть соучастие в преступлении». (24 июня 1938 г.) [29, c. 152].

«Наугад беру несколько газетных сообщений из последней почты. "Комментарии излишни", каждое сведение говорит за себя. Если же еще добавим реляции с полей сражений с востока и с запада, то картина получится армагеддонная. К тому же войны еще нет – происходит лишь "умиротворение". Какая ирония!».(17 августа 1938 г.)[29, c. 154].

«Под разными, иногда очень пышными наименованиями, творится злое дело, позорное для человечества. Говорят очень выспренне об изменении границ, о всяких присоединениях; кто-то не удержится, чтобы не произнести слово "аннексия" […] При этом все знают, что от изменения границ, от аннексий, от агрессий и всяких "замирений" происходит неприкрытая продажа душ человеческих». (1 февраля 1939 г.)[29, c. 177].

«Мир наполнен потрясающими событиями. Свершает их сравнительно небольшая кучка озверелых людей. А все множество земное молчит, охает в подушку и не представляет себе, что именно его безмыслие, его мертвенность способствуют самым ужасным преступлениям.
[…] Некоторые правительства полагают: "Подождем – увидим". А из этого лукавого обождания потом происходят непоправимые бедствия». (24 марта 1939 г.) [29, c. 191].

С этими строками Рериха сочетаются и картины, созданные им во второй половине 30-х - начале 40-х годов –«Армагеддон», «Слепой».

 

Совсем другие слова звучат у Рериха, когда речь идет о Родине. В связи с этим можно вспомнить предвидение Учителей из Письма Советскому правительству, которое Рерихи привезли в Москву в 1926 году: «Знаем, многие построения совершатся в годах 28–31–36».

Если в первой половине 30-х годов Н.К. Рерих с возмущением писал о разрушениях в Советском Союзе памятников истории и культуры в угаре атеистической кампании, с горечью упоминал о небрежении культурным наследием прошлого, то начиная с 1936 года, он всё чаще ищет и находит ростки эволюционных процессов, радуется новому культурному строительству, подчеркивает всё позитивное, слушает «симфонию жизни в великом делании» [29, c. 131] своей Родины.

Вот несколько фрагментов из его предвоенных очерков:

«В прошлом году мы утверждали: "Великая Родина, все духовные сокровища твои, все неизреченные красоты твои, всю твою неисчерпаемость во всех просторах и вершинах – мы будем оборонять.[…]" Не устанем твердить об обороне всех сокровищ всенародных.
Пусть в обновленной кузнице мужественно куется меч обороны и плуг труда! Привет!» (25 Октября 1937 г.) [29, c. 95].

«Русский народ оценил своих гениев и принялся приводить в должный вид останки старины. Новгород объявлен городом-музеем, а ведь в прошедшем это было бы совсем невозможно, ибо чудесный ростовский Кремль с храмами и палатами был назначен к продаже с торгов. […]И вот ценности утверждены, славные деятели признаны, и слава русская звучит по всем краям мира. В трудах и в лишениях выковалась эта непреложная слава. Народ русский захотел знать, и в учебе, в прилежном познании он прежде всего оценил и утвердил свое прекрасное, неотъемлемое достояние. Радуется сердце о Славе Русской». (27 Июля 1939 г.) [29, c. 206 – 207].

«Сейчас происходит то, о чем мы лишь могли мечтать. За последние годы вскрыто множество сокровищ. Число научных экспедиций выросло. Много выходит полезных художественных изданий, печатаются они во многих тысячах и быстро расходятся. Нашелся покупатель! Народ захотел читать. Поразительно звучат миллионные цифры изданий Пушкина, Гоголя, Толстого, Салтыкова, Тургенева, Горького... Нашлись трудовые гроши, чтобы внести в дом ценимого писателя. Умножаются музеи». (20 августа 1939 г.) [29, c. 212 – 213].

«В то время, когда Запад утопает в сюрреализме и параноизме, русские художники утверждают реализм жизни, исторический реализм, из которого растет здоровое совершенствование. Дружные усилия исследователей открыли многие древние сокровища, захороненные в Российских пределах. Опять встали советы мужей Новгорода, и в охране этой старины звучит бодрая новизна. Оценены народом Мусоргский, Репин, Павлов и все, кто поработал на ту славу, которая теперь уже понимаема всеми народами. Многое пережито, многое строится, и народ ценит все реальные события прошлого, которые ведут к блестящему будущему. Александр Невский, Сергий Радонежский, Ломоносов, Кутузов, Суворов, Пушкин – все, потрудившиеся для подвига русского, оценены народным поклоном». (1939 г.) [29, c. 239].

В эти же годы создаются картины «Настасья Микулична» (1938 г.), «Святогор» (1938 г.), «Богатыри проснулись» (1940 г.), «Сергий строитель» (1940 г.), «Ковка меча» (1941 г.) и другие, на которых оживают герои духа, подвижники, воины грядущих сражений.

 

Рерих вновь и вновь обращается к лучшим качествам русского духа, к той России, которая существовала поверх сиюминутного, временного, преходящего.

14 февраля 1940 года в очерке «Народность» он упоминает картину «Весть Тирону» в одном ряду с образами богатырей и святых Земли Русской:

«Сейчас пишу картины "Весть Тирону" - призыв к обороне Родины, и "Новая Земля" - новгородцы в Арктике. Еще одна моя русская картина теперь в Музее Траванкора - "И открываем врата". Мой "Микула Селянинович" прошелся здесь по четырем городам. […] Сейчас столько смущения повсюду, что радость особенно нужна. Хороша радость, живущая в красоте и научной реальности. На просторах русских столько еще не вскрытого. […] Русь захороненная, Русь подземная, покажись во всем величии!» [29, c. 300].

В картинах и очерках Н.К. Рерих пробуждает огненные образы защитников и заступников Родины в предстоящей Битве. Феодор Тирон, юный герой, который в одиночку выходит биться с несметными вражескими полчищами, становится в один ряд с богатырями и святыми подвижниками Земли Русской, и все они сливаются в собирательный образ Ивана Стотысячного, которому предстоит спасти свою Родину в одиноком противостоянии силам зла.

Таким образом, Н.К. Рерих, создавая картину «Весть Тирону», не просто обращается к образу святого мученика за веру. Он вызывает к жизни самый сокровенный, глубоко захороненный пласт народной памяти о герое, пришедшем из далекой эпохи; напоминает о нравственных его идеалах, глубинных смыслах его подвига, сохраненного в духе народа русского.

Образ Феодора Тирона, отрока-змееборца, богатыря, защитника Родины, покровителя и освободителя женщины-матери - проявления Великого Женского Начала в Мироздании гораздо глубже, чем это отображено в христианской житийной литературе. В апокрифах, иконах, оберегах-змеевиках, в духовных стихах сохранен памятью народной один из мифологических героев древней славянской, а возможно и более ранней, индоарийской эпохи, герой тайных мистерий сокровенной Единой Религии. И картина Н.К. Рериха «Весть Тирону» приоткрывает завесу тайны над этим образом.

Садовская И.А., Культурный Центр им. Н.К. Рериха (Алматы, Казахстан)

Декабрь, 2020 г. 

Видеолекция в рамках лекторя Международного Центра Рерихов "Рерихи - Космос творчества". 26 марта 2022 г.

Также на эту тему:

Князь Александр Невский и Святой Великомученик Феодор Тирон

Литература и примечания:

 Главная → Информация о картинах       Дата публикации: 8.12.2020