ARS BONI ET AEQUI -
ИСКУССТВО ДОБРА И СПРАВЕДЛИВОСТИ
«JUS EST ARS BONI ET AEQUI». ПРАВО – ЭТО ИСКУССТВО ДОБРА И СПРАВЕДЛИВОСТИ. Каждый студент юридического факультета однажды впервые услышал эти слова римских юристов и, надеемся, воспринял их как девиз своей будущей профессии, играющей такую важную роль в развитии общества и государства. Современное российское право в своей теории полностью восприняло эту концепцию, и уже в первых строках Конституция России заявляет о таких ценностях российского народа, как «вера в добро и справедливость». Далее Основной закон развивает эти положения во многих статьях, начиная с первой, провозглашающей правовое государство в качестве основы конституционного строя нашей страны, называет высшей ценностью человека, его права и свободы, заявляет о создании в России социального государства, «политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека». Принимаемые на основе Конституции законы и подзаконные акты также призваны проводить в жизнь идеи добра и справедливости.
Как известно, от слова до дела не всегда близкий путь, и правоприменение в нашей стране, зависящее от правосознания (всех слоев) общества, общей и правовой его культуры, пока далеко отстоит от заявленных принципов. В этой статье хотелось бы осветить историю, которая длится с того самого 1993 года, когда была принята наша Конституция, и которая очень показательна и поучительна по многим причинам. Можно назвать эту историю тестом для правового государства, который наша страна не может пройти почти четверть века (а если принять во внимание предыдущие события – то с 1960 года и даже раньше).
Речь идёт о судьбе наследия наших выдающихся соотечественников – деятелей культуры, искусства, великих миротворцев ХХ столетия Н.К. Рериха, его супруги Е.И. Рерих и сыновей Юрия и Святослава Рерихов.
Последний акт драмы вокруг наследия семьи Рерихов разыгрывается с конца 1989 года, когда руководство СССР приняло условия единственного оставшегося на тот момент в живых члена семьи Рерихов – Святослава Николаевича – который решил подарить народу России, в лице вновь созданной общественной организации Советского Фонда Рерихов, картины Н.К. Рериха и свои собственные и некоторые важные коллекции. Основных условий передачи культурных ценностей россиянам было два: они должны принадлежать общественной организации, а не государству (в частности, не находиться в ведении Министерства культуры или Государственного музея искусства народов Востока), и располагаться в бывшей усадьбе Лопухиных рядом с ГМИИ им. А.С. Пушкина (это место выбрал сам Святослав Николаевич).
4 ноября 1989г. было выпущено Постановление Совета Министров СССР № 950 «О Советском Фонде Рерихов и Центре-музее имени Н.К. Рериха», а московским властям было дано указание готовить бывшую усадьбу Лопухиных для размещения общественного музея. Затем Святослав Николаевич одобрил так называемую «реорганизацию» Советского Фонда Рерихов - создание в 1991 году нового юридического лица – Международной общественной организации «Международный Центр Рерихов» (далее – «МОО «МЦР»), в рамках которой предусматривалось функционирование Общественного Музея им. Н.К. Рериха в качестве «структурного подразделения».
До этого 19 марта 1990 года С.Н. Рерих составил в Индии завещание по законодательству страны своего проживания и гражданства, согласно которому перечисленные в приложениях к завещанию культурные ценности после его смерти переходили к Советскому Фонду Рерихов. Документ был подписан в присутствии двух свидетелей (одним из которых была Л.В. Шапошникова, позже возглавившая по настоятельной просьбе С.Н. Рериха МОО «МЦР»), удостоверен нотариусом и назывался «Архив и наследство Рериха для Советского фонда Рерихов в Москве». В завещании указана цель его составления: «сохранение наследия для потомства», а более точно –
«сохранение и содержание важных коллекций и картин и наследия Рерихов в хороших условиях для использования в научной и культурной работе Советского Фонда Рерихов».
В нем, во-первых, сообщалось, что на основании этого документа некоторые важные картины и коллекции семьи Рерихов с 19 марта 1990 г. вручаются Советскому Фонду Рерихов во владение, оставаясь в собственности С.Н. Рериха, во-вторых, определялась судьба этого имущества после смерти наследодателя: оно должно было перейти в собственность Советского Фонда Рерихов.
К сожалению, российская общественность, которой на основании указанного документа от 19.03.1990 г. была доверена часть наследия С.Н. Рериха, совершила несколько юридических промахов, создав и зарегистрировав 20.09.1991 года МОО «Международный Центр Рерихов» как новую самостоятельную общественную организацию, указав в её уставе на то, что она является правопреемником Советского Фонда Рерихов, но не оформив правопреемство, как того требовало законодательство. (На наш взгляд, в оценке этой процедуры следует учитывать факторы разрушения государственного устройства и смену законодательства в тот момент. По свидетельству Анатолия Карпова, внести в новый устав факт правопреемственности удалось только бывшему Советскому Фонду мира, который он на тот момент возглавлял - прим. ред.)
Создание новой организации, естественно, было инициировано С.Н. Рерихом, который был её почётным Президентом и в своём обращении к Рериховским обществам от 26 апреля 1992г. писал:
«…Международный Центр Рерихов, созданный по моей инициативе и почетным Президентом которого я являюсь, стал той организацией, через которую я могу обращаться и сотрудничать с Рериховскими обществами.… Создание Международного Центра Рерихов способствует нравственному возрождению народа, широкому сотрудничеству между различными нациями, а также собиранию и исследованию богатейшего наследия семьи Рерихов… Защищайте Международный Центр Рерихов, помогайте его сотрудникам, не позволяйте никому мешать его работе…».
Также С.Н. Рерих в 1992 году обращался с письмом к Президенту Б.Н. Ельцину с требованием передать общественному Музею им. Н.К. Рериха картины, незаконно удерживаемые Государственным Музеем искусства народов Востока с 1970-х годов. Но он, как и руководство МОО «МЦР», мог не знать о юридических пробелах, возникших при создании этой организации, полагал, что правопреемство оформлено правильно, и потому не посчитал нужным менять своё завещание от 19.03.1990 г.
В результате, по формальным основаниям из устава МОО «МЦР» 1 февраля 1993 года (через один день после смерти С.Н. Рериха) решением Министерства юстиции РФ №23/16-01 было исключено упоминание о правопреемстве, и в нарушение договоренности между С.Н. Рерихом и руководством СССР и воли С.Н. Рериха как наследодателя начались попытки разных лиц и организаций завладеть находящимся у общественного Музея им. Н.К. Рериха имуществом (которое ежегодно до сего времени пополнялось новыми поступлениями за счет пожертвований и деятельности меценатов).
Второй по значению «миной», не имеющей иного объяснения своего появления, кроме как причинить вред Международному центру Рерихов и его культурной и научной деятельности, стало Распоряжение Правительства РФ от 4 ноября 1993 г. № 1121, предоставившее памятник архитектуры «Усадьба Лопухиных» в оперативное управление Государственному музею народов Востока для размещения Государственного музея Н.К. Рериха, при этом на Государственный музей Востока было возложено обязательство предоставить Международному центру Рерихов флигель на территории данной усадьбы. Этим Распоряжением ровно через 4 года после принятия Постановления Совета Министров СССР № 950 явным образом была нарушена оформленная Постановлением № 950 договоренность между С.Н. Рерихом и руководством СССР о создании общественного музея им. Н.К. Рериха (в Усадьбе Лопухиных), а также многократно озвученное требование С.Н. Рериха не допускать Государственный музей искусств народов Востока к той части наследия Рерихов, которую он лично передал в Россию (сначала в 1970-х, потом в 1990-м). Так в 1993 году правительство России сначала поставило под сомнение правовые основания владения МОО «МЦР» завещанным общественному музею культурным наследием, а затем де-юре отобрало у общественного музея его резиденцию, продолжая линию отказа в признании связи Международного центра Рерихов с Советским Фондом Рерихов. Далее последовали многочисленные судебные разбирательства, продолжающиеся до сих пор, в ходе которых некоторые решения принимались в пользу МОО «МЦР», но эту организацию не признали наследником имущества С.Н. Рериха по завещанию от 19.03.1990 г., а 7 апреля 2017 г. Арбитражный суд г. Москвы вынес решение о том, что Международный центр Рерихов вместе с его общественным музеем подлежит выселению из Усадьбы Лопухиных - притом без предоставления взамен другого помещения, потому что к общественному музею почему-то не применили ст.53 Основ законодательства Российской Федерации о культуре. Суд не увидел связи между МОО «МЦР» и его музеем, и не посчитал возможным отнести Музей им. Н.К. Рериха к организациям культуры, несмотря на то, что этот музей четвёртым по счету после Эрмитажа, Русского музея и Третьяковской галереи представил Россию в международном проекте «Лучшие музеи мира», и на множество других обстоятельств, доказывающих успешную мирового уровня культурную (а также миротворческую и научную) деятельность МОО «МЦР».
Какие признаки отсутствия справедливого и основанного на Конституции (а не принятых в её нарушение подзаконных актах) подхода можно увидеть в деле Международного центра Рерихов?
Во-первых, наше государство отказалось от своих обязательств в отношении наследия С.Н. Рериха, перешедших к нему в порядке правопреемства от СССР, под тем (формальным) предлогом, что общественная организация допустила ошибку и неправильно оформила устав и другие документы, сообщив ей об этом через полтора года после государственной регистрации «неправильного» устава и ровно через день после смерти С.Н. Рериха (который мог до этого легко исправить ошибку, изменив завещание). Однако не принимается во внимание главное обстоятельство – отсутствие порока воли С.Н. Рериха при распоряжении его имуществом (как и воли создателей МОО «МЦР», официально и публично заявивших в своем уставе о правопреемстве от Советского Фонда Рерихов, деятельность которого была прекращена с момента создания Международного Центра Рерихов). Имеется множество письменных и иных доказательств того, что С.Н. Рерих желал оставить часть своего имущества общественной организации, занимающей бывшую усадьбу Лопухиных и содержащей общественный музей Рерихов, продолжающей культурную и научную деятельность семьи Рерихов безотносительно к её названию и особенностям организационно-правовой формы.
Во-вторых, наше государство выпустило на протяжении четверти века целую серию нормативных и судебных актов, исполнение которых приводит к полному искажению воли участников правоотношений и тому обращению с культурным наследием, которого наследодатель стремился избежать любой ценой.
В-третьих, вместо помощи общественной организации, обещанной в Постановлении Совета Министров СССР № 950 от 04.11.1989г., государственные органы, воспользовавшись юридическими промахами этой организации (которая никогда не нарушала законы России, получила награды за восстановление Усадьбы Лопухиных на средства благотворителей и на очень высоком уровне исполняла завещание С.Н. Рериха о «сохранении и содержании важных коллекций и картин и наследия Рерихов в хороших условиях для использования в научной и культурной работе»), а также используя все доступные возможности государственного аппарата, пересилили попытки властей г. Москвы и некоторых судей реализовать намерения С.Н. Рериха и руководства СССР, «прорериховской» общественности, идущие во благо нашему народу.
Очень странно, что в нашем государстве и его столице, где много недвижимости, которую можно было бы предоставить для размещения коллекций Государственного Музея Востока (часть которых согласно завещанию С.Н. Рериха к тому же принадлежит МОО «МЦР»), с 1993 года не нашлось другого подходящего здания для этого учреждения, кроме занятой с 1989 года «Усадьбы Лопухиных» - а ведь такое решение абсолютно логично для правового государства. Для правового государства характерно помогать исправлять юридические промахи участникам гражданского общества, устраняя формальные помехи их созидательной деятельности. И предоставлять режим наибольшего благоприятствования общественным организациям, которые вносят важный вклад в развитие культуры, не допуская их дискриминации (в кавычках и без) по сравнению с принадлежащими государству.
Между тем в 2017 году события вокруг общественного Музея им.Н.К.Рериха и его ценностей стали разворачиваться настолько драматично и странно, что напоминают рейдерский захват. В ночь на 8 марта в Музее был проведён обыск «по делу «Мастер-Банка», были с многочисленными нарушениями процессуального законодательства и законодательства о музейной деятельности вынесены музейные ценности, испорчено имущество, затем в ночь с 28 на 29 апреля произошёл новый захват, и с тех пор ни сотрудники МОО «МЦР», ни посетители не допускаются на территорию Усадьбы Лопухиных. При этом кроме силовых структур в спорных помещениях бывают представители Министерства культуры РФ, Государственного Музея Востока и другие приглашенные ими лица вплоть до сотрудников иностранных организаций (хранитель музея Рерихов в Нью-Йорке). Заметим, что решение суда о выселении общественного музея до сих пор не вступило в законную силу в связи с его обжалованием. Также заметим, что де-факто представителями государства захвачены и удерживаются музейные ценности - достояние российского народа, которые никогда не принадлежали государственным учреждениям (и были переданы С.Н. Рерихом в Москву при условии, что ими будет владеть общественная организация и ни в коем случае не государственный музей), принадлежат МОО «МЦР» и числятся за ним до сих пор согласно Приказу Федерального агентства по культуре и кинематографии от 25 ноября 2005 г. № 667 "О включении в состав негосударственной части музейного фонда Российской Федерации музейных коллекций, принадлежащих Международной общественной организации «МЕЖДУНАРОДНЫЙ ЦЕНТР РЕРИХОВ». При этом известно, что надлежащие меры по сохранению захваченных музейных ценностей и уходу за ними не принимаются, квалифицированные сотрудники Музея им. Н.К. Рериха для принятия таких мер не допускаются, что говорит о недобросовестном поведении лиц, взявших на себя ответственность за сохранность народного достояния, и нарушении ими элементарных правил музейной деятельности.
В этой связи невольно вспоминается Пакт Рериха 1935 года, защищающий культурные ценности в мирное и военное время: кто бы мог предположить, что проблема защиты культурных ценностей так остро встанет на родине Рерихов и в отношении их наследия? Наверное, пришло время вспомнить об идеях Н.К. Рериха, заложенных в Пакте (не принятым нашей страной), который не смогла заменить основанная на Пакте Гаагская конвенция 1954 года «О защите культурных ценностей в случае вооруженного конфликта», а также - в рамках темы правового государства - о концепции эстетической государственности Н.К. Рериха, который ещё в начале ХХ века говорил о необходимости первоочередного развития государством культуры и искусства для оздоровления общества и для достижения всеобщего мира (добавим: и создания правового государства, которое немыслимо в обществе с низким уровнем культуры).
В качестве небольшого отступления можно провести параллель с названием данной статьи: Николай Рерих считал ARS – искусство - гарантом существования BONI ET AEQUI, и в его время это было оправданно, поскольку по-настоящему заниматься искусством могли только самоотверженные люди – подвижники, и такие люди априори мыслили категориями Добра и Справедливости и посвящали им своё творчество. В наше время достижения цивилизации многим позволяют назвать себя творцами и создателями произведений искусства, но к культуре, Добру и Справедливости творчество таких людей не имеет никакого отношения, поэтому сейчас на первое место выдвигается претворение в жизнь Добра и Справедливости и в искусстве, и в культуре, и в праве, и в государственном строительстве …
На запросы граждан о судьбе общественного Музея им. Н.К. Рериха органы МВД в конце мая 2017 г. (более чем через месяц после захвата Усадьбы Лопухиных) отвечали, что доступ сотрудникам МОО «МЦР» к личным вещам и музейным ценностям, а также гражданам в общественный музей закрыт в связи с проведением следственных действий. Но это объяснение не согласуется с нормами процессуального законодательства (почему обыск проводится месяцами (!) в музее, где каждая единица хранения на строгом учёте, почему следственные действия ведут, не допуская в помещение и к музейным ценностям хозяев и посетителей и т.д.), правами человека – например, на пользование народом России культурными ценностями, на обеспечение их сохранности государством. А главное несоответствие - с действиями отдельных представителей государства: ещё до окончания месячного срока с даты опубликования решения Арбитражного суда о выселении Международного центра Рерихов занимаемые им помещения и прилегающая территория стали использоваться для своих нужд Государственным Музеем Востока, сотрудники которого притом, в отличие от сотрудников МОО «МЦР», присутствуют при следственных действиях - которые заведомо их не касаются, если уголовное дело заведено в отношении «Мастер-Банка».
Очевидно, что такая ситуация невозможна в правовом государстве, где законодательство используется не как инструмент волюнтаристского решения политических или экономических задач, а как инструмент создания благоприятных и понятных – а значит, справедливых - «правил игры» для всего общества, установления и точного исполнения соответствующей закону воли участников правоотношений. О первых решениях судов в отношении МОО «МЦР» хорошо высказался профессор А.Т.Боннер в своей монографии «Проблемы установления истины в гражданском процессе»:
«Думается, что некоторые из сформулированных судами выводов являются ошибочными, а другие - спорными. В частности, вызывает большие сомнения правильность оценки правовой природы документа под названием «Архив и наследство Рерихов для Советского фонда в Москве». Российские арбитражные суды, пытаясь применить к нему положения ГК РСФСР 1964 г., констатировали, что его нельзя квалифицировать в качестве договора дарения либо завещания. Однако они не приняли во внимание норму, которая была сформулирована в ст. 565 ГК РСФСР. В соответствии с ней форма сделки, совершаемой за границей, подчиняется закону места ее совершения. А на основании ст. 567 ГК РСФСР отношения по наследованию определялись по закону той страны, где наследодатель имел последнее постоянное место жительства.
Способность лица к составлению и отмене завещания, а также форма завещания и акта его отмены определялись по закону той страны, где завещатель имел постоянное место жительства в момент составления акта. Поскольку в данном случае сделка (безотносительно к ее квалификации) была совершена в Республике Индия, то к ней и следовало применить соответствующий иностранный закон. Российские же арбитражные суды спор по поводу наследия художников Рерихов разрешили путем применения российского законодательства, что является неверным. При этом истинная воля С.Н. Рериха, который категорически возражал против передачи художественного наследия отца и своего собственного государству, а желал оставить ее общественной организации - Фонду Рерихов, безотносительно к его названию, составу учредителей и каким-то иным несущественным с точки сохранения культурного наследия семьи Рерихов особенностям, осталась неисполненной.»
Соглашаясь с А.Т. Боннером, добавим, что превращение воли С.Н. Рериха в её полную противоположность, описанное выше, настолько далеко отстоит от «искусства добра и справедливости», что станет хрестоматийным примером попрания Закона для всего мира
А наше государство из-за этой истории не только утрачивает право называться правовым государством, но и отнимает у своего народа наследие С.Н. Рериха: если МОО «МЦР» не является его законным наследником (и получателем по договору дарения), и не может продолжать свою деятельность на установленных С.Н. Рерихом условиях, то ни у одной российской организации и у собственно Российской Федерации нет оснований удерживать у себя имущество, принадлежавшее ранее гражданину Индии и не принятому надлежащим образом в качестве наследства. Об этом нужно задуматься всем, кто ещё может повлиять на судьбу наследия наших великих соотечественников.
Морозова Марина Александровна,
юрист.
21 июня 2017г.
Комментарий юриста Международного Центра Рерихов
